Однажды в студёную зимнюю пору... Был не сильный мороз... А не попробовать ли нам настоящий мороз? Может быть, тогда ещё и увидим настоящий снег?! Уж больно этот самый снег в Петербурге похож на дождь. А где ещё может быть Настоящий Снег как не на берегу Северного Ледовитого океана?

Прошлогодняя экспедиция на Ямбург дала нам основания полагать, что Север настроен к нам более благожелательно, чем к лейтенанту Седову... 100 лет назад... Тем более что сам Седов пытался покорить Север три долгих года. Так была снаряжена Вторая заполярная мотоэкспедиция «Только на Север!» 12 человек, 10 экипажей из восьми городов страны рискнули попробовать Север изнутри, окунуться в белое безмолвие тундры на мотоциклах.

Маршрут определился просто – зимник от Нового Уренгоя до Воркуты и далее до Сыктывкара всего один и пролегает через Надым, Салехард, Лабытнанги, Харп, Полярный (110 км), озеро Естото, Воркута, Байдарацкая губа, Сейда, Сивая маска, Инта, Печоры, Ухта, Сыктывкар. Почему просто? Да потому что при всём многообразии выбора в просторах тундры люди могут использовать лишь малую толику этого щедрого пространства.

Рельеф, позволяющий ветрам создавать многометровые по высоте и многокилометровые по протяжённости снежные заносы, эти самые ветра, сбивающие смельчаков с пути, метели, заметающие следы и надежды в одночасье… Реки и ручьи, не останавливающие свой бег даже в 40-градусные морозы… Всё это и определяет те немногие тропы, по котором прокладываются зимники.

Да не просто лежит сей зимник на дороге, а проложен в снежной тундре, крадётся по горам Полярного Урала, вьётся по лентам северных рек и речушек, имеющих звучные названия: Айваседапур, Антипапаёта-Яха, Варкасылькы, Танью, Нелкаёган, Ванктывис, Ламбеёган… Все названия рек и озёр на Севере переводятся и имеют своё значение. Нгарка-Пыряяха (Большая щучья река), река Хальмеръяха (Река смерти, гиблая река), озеро Нумто (озеро Небесного Бога), Сармикъяха (Волчья река) и др.

Достоверную информацию приходилось собирать по крупицам и только у очевидцев, нет, скорее, у проходимцев, что касались этих мест лично.

Это наша страна! И что характерно, мы думали, а многие и сейчас так думают, что сухопутные дороги есть везде и всем доступны. Ан нет! Есть места на Севере и даже города, куда на автомобиле, а уж более того, на мотоцикле, не доехать, не проявив изрядную долю авантюризма, смелости и сил.

Людей, что топтали снег на Полярном Урале, немного. Часть из них тянет Трубу (так говорят местные), часть пытается узнать себя через эти дороги, но большинство просто там живёт!

Нам вызвались помочь и сопроводить до Воркуты ребята из джип-клуба города Надым, которых организовал и возглавил Дмитрий. Под его начало встали два «Уазика», водители которых думали, что они подготовлены для жёсткого рейда по тундре (наивные ямальские юноши), позже были учтены погрешности конструкции. Встреча, устроенная Анатолием Лютым в Н. Уренгое, походила на отвальную. А проводы в дорогу, устроенные администрацией города, вкупе с подготовкой и участием «Газпром добыча Уренгой», ставили нас в тупик. Кто мы, эти смелые парни?! Зачем мы, рисковые ребята, встали, на этот путь?! Да и что мы такое решили сделать, значимое для страны и для этих людей, которые уделяют нам столько внимания и заботы?

Итак, напутственные слова и движения обитательниц легендарного клуба «Жара». Последние штрихи на мотоциклах. Пробы струганины и оленины. Знакомство с местными гастарбайтерами (Уфа, Ижевск, Пермь).

Попытка определить на глаз эффективность гусеничного вездехода из «Оки», но с мотором от «Нивы»… Созерцание всё ещё действующих бараков на фоне цветных красивых домиков «Газпрома»…

Десятки работающих круглосуточно, даже на стоянке, машин… Отсутствие интернета МТС… Посещение большой мечети… Таким запомнился Новый Уренгой.

Бравурные марши, тёплые слова, аплодисменты, и мы передвигаемся в сторону Надыма по прекрасному обслуживаемому зимнику красивой колонной на скорости более 60 км/ч.

Солнце сопровождает нас холодным взглядом, то прячась, то появляясь из-за облаков, сливающихся с горизонтом. Табличка «Надым»… Ещё одна… Снова Надым… Как, опять?! А это река, на берегах которой и вырос Надым, город нашей первой остановки. И здесь, и там обнаглевшие куропатки десятками, тяжело махая крыльями, переваливают через дорогу белыми комочками. Однако не мы разбудили их стремление почувствовать себя птицами, а песцы, чью охоту мы прерываем стрекотанием моторчиков наших коников, совершенно не понимающих зиму. Ветер треплет металл, пытается выбить нас из сёдел и колеи… Начинается снег, он повсюду, вокруг нас, под нами, над нами, в нас, из нас… Удивительное ощущение: мы на мотоциклах плывём в снежной взвеси, местами ветер стихает, и тогда можно различить заброшенные мосты страшной 501 стройки… Застарелыми, вырванными, сломанными зубами они проявляются в дёснах лесотундры Ямала… Хирургическое, бездарное вмешательство человека не добавляет оптимизма взгляду…

Дорога покладиста и приятна на ощупь. Автэшные колёса, имплантированные на мотоцикл, с радостью и с лёгким приятным подрагиванием трогают поверхность зимника. Иногда удивляясь крепкому, накатанному льду, а зачастую находя излишне городским укатанный снег. Широкие обочины намекают на цивилизованный подход эксплуатации дороги. Мы мчимся стройной колонной, петляя среди сильно разреженных низкорослых елей.

И вот мы въезжаем в Надым. В переводе с ненецкого существует несколько значений названия города: «нядэй я» – это край, богатый ягелем или «нгэде я» – сухое возвышенное место, на котором растёт луговая трава. Уже в конце XVI века здесь селились люди, но только барачный посёлок был выбран в качестве опорной базы для разработки газового месторождения Медвежье.

Возле стелы на въезде нас встречают девушки в национальных одеждах с северными хлебом-солью, муксуном и морошкой. Вкусно и необычно! Несколько тёплых слов, передача семян сибирской северной сосны населению, и мы с почётным эскортом двигаемся по городу, современному и приятному на взгляд. Игори из РГО с помощью администрации прячут наши мотоциклы в тёплый гараж, а наши тела в гостиницу.

Однако программа встречи гостей надымской земли только начинается. Вот посещение музея, чаепитие в чуме, встреча с молодёжью и приятный вечер в гараже, где мы привели в порядок мотоциклы и немного попробовали чистого спирта.

Слушаем прогноз… Завтра метель… Зимник рабочий… Расстояние небольшое… Самоуверенности выше головы… Решаем – проскочим!

Прислушиваемся к мнению местных и… делаем по-своему – едем! Всего-то 290… Или около того…

Дорога часто бежит вдоль железки, то старой, той самой 501 стройки, то вдоль нового полотна, насыпи. 501 стройка… Мёртвая дорога… Дорога на костях… Она же Трансполярная магистраль. Железная дорога Чум – Салехард – Игарка, в силу секретности получила номер 501 от Чума и 503 от Игарки. Была попытка строить их друг навстречу другу.

Это самая грандиозная стройка ГУЛага, по оценкам, около 100000 заключённых одновременно работало на ней. Зачем её начали строить, никто так толком и не смог объяснить до сих пор… То ли глобальные стратегические интересы, не открытые для оглашения, то ли просчёты в анализе развития страны, то ли дурь руководителей того времени, то ли эффективное и эффектное по своей жестокости решение занять десятки тысяч осуждённых по политическим статьям…

Белая кость и чёрная смерть – прозвали местные жители лагерь, посещённый нами по пути. Странное, аллегорическое название присвоено лагерю за особенность компоновки – он поделен на две части, административную и зековскую. Это самый сохранившийся лагерь из 200… каждые 10–15 км дороги отмечены огороженным колючей проволокой прямоугольником, 500 на 600 метров.

Но никому нет дела до Памятника Эпохи. Всё тлен… Всё суета... Выпив без тоста, мы двигаемся дальше. Снег, подъёмы, разрушенные пути, снег, речки, мостики, снег…

И тут мы все прочувствовали коварность снежной тундры. Вроде, светло, вроде, зрение неплохое, вроде, скорость уверенная, вроде, всё под контролем… Но то тут, то там попадешь в ямы, определяемые потряхиванием, тормозишь на ровном месте… Что происходит с мозгом? Зрением? Снег и его отражение съели одно из измерений, и мы движемся в 2D ! Дальномер не работает, и рельеф дороги исчез! Оранжевый визир помогает, но лишь немного.

Бойся самого себя, ибо ты никогда не узнаешь, какой ты в дороге, пока не выйдешь на неё…

На этом участке зимника достоинство подключаемого привода коляски и пониженные пять передач были оценены мною не в полной мере… Пока не началась метель!

Стоило чуть стемнеть, как северные ветра принесли снег. Они несли его сверху, снизу, сбоку, опять снизу, опять сверху, опять сбоку. Начались перемёты. Это такие снежные холмики, через которые даже многоскоростные полноприводные мотоциклы крайне неохотно крадутся вперёд без помощи товарищей или «Уазиков» с «хоботами» сзади (трос для буксировки).

А уж как неохотно пилоты этих мотоциклов поднимают стёкла шлемов и снимают рукавицы на морозе в –27 °С и ветре в 30 м/сек.! Ситуация стала развиваться по критическому сценарию. Останавливаться нельзя, но и двигаться в метели и ночи становилось излишне неприятным и трудным. Становиться лагерем представлялось ещё менее возможным.

Мы выбирали движение. Пока видимость дороги и трек навигатора позволяли имитировать перемещение вперёд, мы ехали. Несколько встречных грузовиков обнадёжили и придали уверенности в правильном решении. Всю ночь нас проверял зимник. Всю ночь мы боролись со слабостью характера и глубоким снегом. К утру мы были на обсыпке в 30 км от Салехарда (настоящая дорога уже есть до Аксарки).

Улыбка Севера уцелевшим – дуга Северного Сияния в полнеба! И мы на асфальте! Нас встречают представители администрации. Мотоциклы в гараж. Нас же везут на турбазу. Рассвело. Валимся спать в высококомфортных номерах – спасибо «Ямал-Туру» и его руководству.

Утро нас встретило солнцем и ямальским телевидением. Словно пришельцев из другого мира нас опрашивали в студии, предварительно попудрив носик и закрепив кому причёску, а кому и бороду лаком, хорошо, что не вся братва это видела и знает!

Весь день был посвящён осмотру столицы Ямала. Погода благоприятствовала, словно компенсировала часы пребывания во вьюжном плену.

Салехард, столица Ямало-Ненецкого АО, единственный город, расположенный непосредственно на Полярном круге. Народу живёт в нём немного меньше, чем в Надыме, Ноябрьске и Новом Уренгое, около 42000.

Когда-то любимое место для ссылки политических, Обдoрск, так Салехард назывался до 1933 года, а потом он получил ненецкое имя – Город на мысу (Сале-Харн).

Администрация устроила нам настоящую культурную программу! Мы красиво выехали в город к стеле, символизирующей Северное сияние и обозначающей географическую точку Полярного круга. Забавно то, что её устанавливали дважды! В 1980 году немного промахнулись с определением координат, и она до 2003 года стояла как бы рядом с Полярным кругом. Но теперь-то всё в порядке, и прямо на этом месте мы получили сертификаты, подтверждающие наше путешествие за Полярный круг! Причём вручил их нам Ямальский Дед Мороз, Ямал Ири, как кличет его внучка Ямал герла. Мне было особенно приятно, а то как-то в последние несколько лет я стал меньше верить в существование Дедов Морозов…

Седой ненец с бубном и плясками заманил нас в свой шаманский хоровод, а затем попросил немного покатать на мотоцикле! Все дружно мы решили, что второе правило мототуризма не распространяется на Дедов Морозов. По странному стечению мироздания недалеко от полярной стелы протекает река Шайтанка и установлен памятник – мемориал, посвящённый строителям 501-й стройки – паровоз, как иллюстрация печально известной стройки. Говорят, это тот самый паровоз, который в конце 40-х, накануне 7 ноября, когда было положено рапортовать о трудовых победах ко дням Октябрьской революции, практически вплавь добрался до Салехарда.

Надпись на табличке: «...Железный путь на самый край земли был беспощадно судьбами людей уложен... Строительство № 501 ЧУМ – ЛАБЫТНАНГИ – САЛЕХАРД – ИГАРКА ГУЛЖДС МВД СССР 1947–1953 гг. Дела и судьбы не забыты…»

Так и продолжает жить ледовая переправа Салехард – Лабытнанги. Переправа шириной более 2 км! С раздельными полосами для движения грузовиков и легковушек. С очень чёткой организацией движения и летом, и зимой. Ну, и теперь главное – по организации движения в Салехадре. В городе ВСЕ строго соблюдают ПДД! Даже ненцы на оленях, которые передвигаются по тротуарам как пешеходы. Более того, опрос местного населения показал, что гаишники взяток не берут!

Мы и обсуждали наше дальнейшее передвижение в сторону Воркуты. Здесь от представителя «Ямалдорстроя» мы узнали о существовании практически частного зимника вдоль Трубы, но они пообещали нам содействовать в разрешении выйти на эту колею. Долгие созвоны не очень внесли ясность о качестве зимника, но главное, мы узнали – дороги НЕТ, и никто там не ездит. Тем интереснее стали развиваться события! Мы нашли отличного парня – Женю Сказку, фамилия такая, который в качестве дружеского подгона вызвался нас немного сопроводить и рассказать о зимнике.

Весь вечер мы рисовали карту на четвертушке листа… на ней появились два поворота на 90 км, одно схематичное изображение ж/д путей и надпись: «Полярный Урал»… Что нас ждёт дальше, за Полярным Уралом, высказывалось только в качестве предположения и догадок. Типа вот две недели наза-а-ад… а в прошлом году-у-у…

Принимаем решение – если не поедем, то так и не узнаем, что там, за высокими горами Полярного Урала!

Записываемся в МЧС, такой порядок, кроме этого, получено разрешение от ФСБ на въезд в пограничную зону… ЗОНА… одно слово.

Кто, куда, зачем, как и когда? Простые вопросы, ответы на которые мы не знаем сами.

«На каких, нах, мотоциклах, мы здесь, бл, работаем, а не в клоунов играем…» Примерно так должен был отреагировать дежурный МЧС по региону… Но он подсобрался и очень вежливо поинтересовался состоянием здоровья (головы?) участников экспедиции, я думаю, это стандартный вопрос для выезжающих на зимник…

Утром мы всё-таки выезжаем! Солнце! Мороз! Асфальт 30 км до Харпа…

Олени, недоумённо вглядывающиеся в диковинных представителей цивилизации, пригласили пообщаться с ними поближе. Думаю, они приняли наши шлемы за разновидность рогов, а совместную композицию с мотоциклом за новую породу лосей. Но мы оказались пугливы, но зато очень быстры!

Поговорить особо не удалось, но смысл был понятен – не лезьте к нашим бабам – самкам (сырица), отелившимся (важенка), молодым (вонделка), старым (хаптарка) и т. д., видимо, по запаху определили, что мы давно в пути.

–28 °С плавно превращаются в –38 °С.

Делаем разные движения (в основном, возвратно-поступательные по некоторым частям тела) в Харпе. Нас встречает глава администрации и вручает памятную медаль с гербом Харпа.

Мы узнаём про рудники, про зону, про людей… но не про дорогу, никто «тудой не ехает». Но рассказывают, что в брошеном посёлке Полярный, 110 км, живёт человек, давно. И у него, возможно... в домике... можно будет... если что… если он ещё там… если ещё есть электричество… тепло… если есть… попробовать переночевать.

Но если уже полпути позади, то – алга (что у нас, у татар, значит «вперёд!»).

И вот настоящий зимник! Дикий, практически неезженый, ещё в лесу, ещё с небольшими подъёмами, ещё со штанами, полными задора и самоуверенности.

Вот тут-то и проявились недостатки подготовки. Мы узнали, что шиповать резину надо двойным рядом и длиной не менее 5–7 мм! А широкие колёса крайне желательны! Более того, обычная (не зимняя), просто зашипованная резина становится хрупкой и ломкой, как пластмасса. Провода, подверженные изгибам, перекручиваниям, трениям и другим воздействиям, ломаются, как зубочистки, независимо от толщины. Эффект низких температур сильно заметен от –37 °С… Подогревы стёкол шлема, ручек, одежды оставались без питания. А ехать с поднятым визором в –38 °С не самое приятное занятие.

Но мы едем! Рыхлый, местами достаточно глубокий снег позволяет играть в тяни-толкай (кстати, так называлась сцепка паровозиков на 501 стройке, так как они не имели возможности разворачиваться и были присоединены друг к другу попками).

Солнечная погода даже в мороз бодрит и заряжает позитивом! Мотоцикл демонстрирует преимущество полного привода, фототехника – отсутствие фокусировки, похоже, замёрзла смазка. Батарея в перчатке, но на морозе возможно снимать 3–5 минут, потом фотоаппарат отключается. Тот, кто придумает морозоустойчивую батарейку – разбогатеет!

Интенсивность мускульного движения такова, что я всё время потею! И это при –38 °С! Хорошо, что не надел одежду с подогревом! Но плохо, что визор греется плохо, поднимаю стекло, и через 2–3 минуты глаза начинают мёрзнуть. Как это?! А попробуйте включить вентилятор, засунуть голову в холодильник, голым сесть на бетонный балкон… Попробовали?! Ну, в общем, совсем не так! Движение неравномерное, горки заставляют держать дистанцию, чтобы брать их с хода, но это добавляет пеших прогулок к застрявшим мотоциклам. Рыхлый снег начинаешь понимать в движении, он податлив и коварен, направляя колёса в ту сторону, которая практически не совпадает с задаваемой тобою траекторией. Это не песок, и скорость прохождения заносов важна только для самого себя, ты просто красиво взбиваешь тучи снега и думаешь, что ты борешься со стихией, а на самом деле вязнешь всё дальше, создавая проблемы по извлечению из снежной засады. Моторы стрекочут, как вертолёты, в верхнем регистре нотной азбуки.

Нас невозможно сбить с пути… нам всё равно куда идти… Но сейчас наша цель – Северный Ледовитый океан! А путь к нему только через Полярный Урал, мороз, снег, ветер и себя.

Ветер становится осязаемым всеми частями организма. Он рубит, словно деревянным, гладиаторским мечом по рукам и ногам. Иногда достаётся голове, но мы в шлемах! Немного усилий, и сотряс от порыва медленно подкатывает к горлу… тошнит… обжигает… БИТВА!

Между гор ползёт караван мотоциклов. Всадники, неуклюже гарцуя, держатся в колее. Тень скрывает внутренние усилия и тяжесть руководства машинами… Остановки дышат паром от наших разогретых тел . –37 °С! Спина не высыхала уже четыре часа. Обогрев не включен. Щёки обморожены. Глаза саднит. Слёзы замерзли. Солнце безжалостно суживает зрачки. БИТВА… Нехватка 20 % кислорода в глотаемом тобой воздухе ощущается не сразу, просто начинаешь понимать, что дышишь чаще и глубже, но воздух словно наполнен твёрдыми частицами и, обжигая, царапает лёгкие...

Вот странный пар прямо по курсу. Солнечный день и туман?! Может быть, кто-то забыл выключить чайник? Может быть, это вы на пороге спа-салона? Тогда где же девочки?!

Ответ лежит на поверхности, на поверхности ручья, чьей силы хватает сопротивляться морозу. Неужели справимся и мы?! Колёса стоят на изумрудном льду. Лёд шершав и приятен на ощупь… Ледяные наплывы волн, превратившиеся в изгибы тела, прочны, если трогать их глазами…Что же скажут колёса?!

Пешком! Только пешком! Только ногами ты можешь узнать уверенность своей дороги! Первый, кого не жалко, робко трогает подошвами переправу. Мотоцикл. «Газ». Рёв. Прыжок. Букс. Рёв. Букс. Толчок, и по изящной траектории мы на другом берегу! Да и вовсе не страшно было. Кто закуривает. Кто-то писает. Кто-то ест шоколадку. Не страшно было… Кому?!

Между горами двигается караван. Солнечные лучи выхватывают несколько чумов. Нарты запаркованы рядом. Дым. Хозяева на месте.

Подъезжаем. Спешиваемся. Радушный приём, вопросы-ответы. И удивительная просьба: «Хотите фото – платите». Это же наши, российские, люди! И вот так на тебе!

Мы опешили, но здравомыслие подсказывает: это экзотика для нас, а ведь мы отрываем их от дел, и они чувствуют себя как в зоопарке… Поставьте себя на их место! Вы бы захотели пустить кого-то в дом, разрешить фотографировать своих детей, трогать свои вещи, даже за деньги?! Странное ощущение, не правда ли?

Но очень приятная беседа и отношение быстро загладили эти непонятки. Покупаем оленину. 200 руб. за 1 кг. Но по итогу 150. Корм есть!

У Николая стадо оленей в несколько сотен голов. Говорит, что сам он из оленьего рода! И знает в лицо всю свою семью, стадо. Не похоже, что врёт. Рассказывает, что они, олени, его родственники, так же как и люди, имеют каждый свои особенности – рога, походку, улыбку и голос. Даже имена! Время обеда наступило по требованию начальника экспедиции, по времени, а не по пробегу и точкам на карте. Мы уже научились уважать Север. Никакой дерготни, суеты и спешки.

Становимся и достаём припасы. Греем еду горелками. Пока горит огонь, еда приобретает вид и качество еды. Пока пытаешься положить её в тарелку, она превращается в некую субстанцию, по виду напоминающую корм. Тушёнку можно крошить молотком. А мороженое из язя в масле вполне себе ничего. Звенящий на морозе лук тает во рту. Вода делает вид, что хочет закипеть уже 10 минут. –38 °С. Наши попытки нарушить законы физики и всё разогреть как следует терпят полное фиаско. Грызём оленину, лук, чай, хлеб. Всё это похоже на заправку организма, а не на вкушение яств. –38°С. Вот это отдых! Мусор забираем с собой. Ни у кого не поднимается рука бросить даже фантик на белоснежное покрывало тундры. Кто-то до нас бросил красную бочку из-под масла, прямо здесь, рядом с зимником… Выгладит всё так, как будто кто-то безжалостно лишил тундру девственности, обесчестил и бросил… Люди! Вы кто?!

Движение вдоль солнца. Движение вдоль гор. Движение поперёк разумного… Мотоциклы на Полярном Урале, –37 °С, живые люди на них, добровольно! Видели ли эти горы более странные вещи? Тысячелетний снег, чувствуя на себе новые, столь нежные прикосновения наших колёс, позволял нам немного больше, чем автомобилям, но много меньше, чем желали наши заадреналиненные организмы и совсем немного от того, на что были способны мотоциклы летом. О, как несовершенен этот мир! Или наши желания.

Разведка показала, что силы неприятеля (как нам казалось на тот момент) сильно превышают наш боевой потенциал. Впереди произошёл сход снега, лавина, и зимник первой формации погребён под четырёхметровым слоем чистейшей воды в твёрдообразном состоянии. Немного левее существует попытка проложить альтернативный маршрут к тёплой ночёвке, но глубина водной преграды, быстротекущий ручей, больше метра, колесо «КамАЗа» погружено в воду практически полностью. Более того, вскрывшийся, незамерзающий поток, берега которого облизал своим жёстким языком мороз, образовав ледяные силуэты застывших волн, перестали разрешать кому-либо выезжать на берег. Неуклюжий огромный «КамАЗ» тщетно пытался прорваться на другой берег… Он гудел, светил фарами, раскачивался, буксовал, лебедился, свистел и матерился, но ручей схватывал его своими потоками и вместе с морозом заставил отступить. Буксующий «КамАЗ» сдался и сдал назад, чудом зацепившись колёсами за остатки берега. И тут появилась ОНА – «Татра», тягач о четырёх ведущих осях, 30 тон веса, с блокировками, 18 передачами и… совершенно бесполезная для мотоциклов и джипов. Глубина более чем метр при ширине в 30 метров и морозе –44 °С не оставили бы нам шансов на продолжение экспедиции, мы бы попросту угробили технику, а возможно, и себя…

Держим совет. Мысли вслух. Речи о битве уже нет. Теперь мы решаем, как нам красиво вернуться назад или форсировать реку с минимальными потерями. Улыбаемся меньше. Сильно меньше. Очень сильно меньше… Но мы поэтому и едем вместе, потому что команда! Совет стаи. С нами джип-клуб «Кедр», предводитель Дима полон идей и энергии, но говорит: «Всё, приехали, братва…». Неужели придётся отступить? Неужели не справимся?

Искать объезд – принята как рабочая версия на сейчас. Дима со своими парнями, знающими Север на два порядка лучше нас, водит нас вдоль берега.

Стемнело. Примерно через два часа мы находим место, где лёд стоит, и его толщина, чисто теоретически, достаточна для того, чтобы выдержать нагрузку джипа.

Единственное, что огорчает, так это только глубина сугробов – около двух метров!

Бодрый голос Димы сообщает нам, что эти 140 метров мы сможем пробить за 6–8 часов… или 10–20…

Мы слышим главное – это возможно! Теперь у нас есть цель. Джиперы рассказывают план действий. Работа бодрящая и простая. Примерно через 12 часов зимник готов, и мы переправились на другую сторону. Разведчик в лице Олега доложил, что всего 13 км до заброшенного посёлка Полярный, там есть Владимир, который выделит нам помещение для сна в своём домике.

Всего-то 13 км, ерунда, сейчас мы прыгнем на свои быстрые спортбайки и ка-а-ак помчимся…

Но на другом берегу нас ждало серьёзное разочарование – около десятка грузовиков ждали возможности переправы. Колея здесь одна. Возможности разъехаться нет. Пробка. Будем ночевать, вернее, утревать и ждать рассвета.

–44 °С. Луна. Непрерывно работающие машины и мотоциклы. Пар. Снег. Ручей. Северное сияние. Холод живёт везде.

Восход солнца. И начинается движение по разруливанию пробки. Несколько часов, и первая машина перебирается на другую сторону. Теперь на карту зимника наносят новое название – байкеровский объезд. Мы построили настоящую, пригодную для машин часть зимника на Полярном Урале!

Ближе к обеду, двигаясь по руслу реки, мы въезжаем в заброшенный посёлок Полярный,110 км ж/д полотна Чум – Лабытнанги.

Здесь останавливается поезд, иногда высаживая туристов и искателей приключений. Раз в неделю приезжает магазин-вагон, распространяя товары, не растущие в тундре жителям её же.

Сам посёлок давит на мозг и гасит положительные эмоции от нахождения в «цивилизации»… занесённые по крышу домики… ангары… оборванные провода… мороз, но солнце… Но даже они не скрашивают ужасающую картину бегства с обжитых мест… Хаос, пустота, использованность…

И это наша родина, брат!

А вот и тот самый домик и Владимир. После изучения обстановки, прогноза, дороги, температуры, времени, решаем ночевать здесь. Нас великодушно устраивают на чердак. Тесновато, грязновато, тускловато, НО тепло и не на улице! После двух суток на свежем воздухе это не просто хорошо, а даже здорово!

Проверяем мотоциклы, машины и устраиваем обед, ужин, посиделки. Роскошь человеческого общения!

Ранним утром обнаруживаем выдавленное масло на одном мотоцикле, закипевший аккумулятор на втором и спущенное колесо на третьем. Приводим в сознание останки мотоциклов и выдвигаемся. Движение рваное и не быстрое. Ночью зачиналась метель, и теперь дорога плотно усеяна перемётами, кучками снега глубиною до метра, что, конечно, не радует наши мотоциклы, которые натужно вспахивают целину Полярного Урала. Джипы тоже не очень-то бодро берут эти препятствия, но надымские парни знают свой край, технику и силы. Они бодро спускают и качают шины (для лучшей проходимости), шустро дёргают нас при тотальном увязании в снегу и с терпением ожидают наше самостоятельное передвижение со скоростью гораздо меньшей, чем себе может позволить северный олень. Где-то здесь мы и пересекли границу Ханты-Мансийского АО и вторглись на территорию Республики Коми, совершив переход из Азии в Европу.

Впереди нас ждёт перевал. Условная граница частей света совпадает с границей регионов и проходит, в основном, по главному водоразделу хребта, разделяющему бассейны Печоры (на западе) и Оби (на востоке). Часть стока северных склонов приходится непосредственно на Байдарацкую губу Северного Ледовитого океана. Преобладающие высоты хребтов составляют около 800–1200 метров. Нам предстоит штурмовать 500 метров. Начало положено, и мы, уверенно преодолевая сильный ветер, сопровождаемый снегом, карабкаемся вверх. Каждый метр пути я помню до сих пор. При полной заснеженности направления движения чутьём определяем проходимые и опасные снега. Рельеф глаза вновь не отрабатывают. Их слепит снег и вводит в заблуждение разнокалиберная колея за джипами. Моторы издают звуки совершенно не мотоциклетные, сказывается разрежение воздуха, кислорода не хватает и нам. После каждого толкания со вкусом глотаем воздух и пьём его, невзирая на обжигающий вкус. Потеплело. –28 °С. Оборачиваясь назад, вижу чёрно-белый мультик, где нарисованные машинки, мотоциклики, люди забавно перемещаются по белому листу горного хребта. Их движения медленны и некоординированны, но радуют глаз, движение есть, а значит, наша цель будет достигнута.

Вот мы на перевале! Фотографируемся и думаем о спуске. Первым пошёл, как самый опытный, экипаж нашего проводника Димы. «УАЗ», задорно и смешно покачиваясь из стороны в сторону, подпрыгивая на кочках, заспешил в низину. Насколько добровольна его прыть, пришлось проверять самому.

Как-то мне довелось совершить спуск на бобслейной трассе… Так вот, там при скорости в 100 км/ч было не так страшно. Сейчас же мотоцикл, превратившись в неуправляемый снаряд, скакал по колее, где-то задевая днищем коляски, где-то передним крылом, а где-то и баком! Мысли использовать тормоза не было. Лишь потом я увидел, что рычаг тормоза мною зажат аж в ручку, а нога придавила тормозную педаль да самого асфальта, вернее, снега, вернее, тундры.

Ветер крепчает. Видимость падает. До Воркуты около 80 км. Типичный замороженный обед, горячий чай, краткий ликбез по балкам Севера, чтение призывов на стенах (очень душевное на стене – «Не ломайте, мужики, не ломайте!»). Пара нар. Горы мусора. Все всё бросают на землю. Пола не видно. Но пришли мы сюда спрятаться от ветра. Приличная печь ждала еды для своей остывшей топки, но так и не дождалась – мы тронулись дальше… Надо попробовать успеть до темноты в Воркуту. Ветер перестал быть сильным, он ураганен! Видимость снижается до 3–5 метров. Снижается – это значит, что машина со включёнными габаритами пропадает за занавесом разворачивающегося спектакля. От балка мы прошли 1600 метров…. По ощущениям, я уже на подъезде минимум к Тюмени, настолько потерянные в пространстве теряются во времени… Вселенская энтропия. Всё располагается во вселенной равномерно. Значит, где-то солнце и тепло, а мы здесь, где холодно, снежно и сложно курить.

Ветер более 100 км/ч. Мороз –27 °С. Снег забивает глаза, ноздри, уши. Здесь метёт метла, как ласково называют метель местные жители. А новая метла по-новому метёт! Так и по сегодняшней версии она стремится выровнять не достроенный зимник. Колеи уже не видно… Метель на страже своей территории, от произвола людей, от гор мусора, от слова небрежного к Природе. Всё понятно, дальше невозможно, а назад вообще никак… Вскоре растаскиваем мотоциклы и машины за обозначенную воображением линию зимника. 2–3 минуты толкания мотоциклов, a забываешь натянуть на нос балаклаву, и метель лижет щёки, нос, вернее, уже грызёт! Садимся в машину, такого я ещё не видел! У нас на бровях, усах, губах, глазах наледи, ледяными комками усложняя их функционирование. Пара минут, и обморожены нос, руки, щёки. Быстро используем водку не по классическому назначению, а растираем себе обожженные морозом части тела. Собираемся для решения проблемы. Проверяем прогноз погоды. Всё, сегодня тронуться удастся только теоретически. И можно даже не пробовать. Предполагаем готовиться к ночёвке. Попытка пристроить штормовую палатку, закончилась полным подарком палатки северным оленям или жертвой духу метели.

Это уже пурга! Пурга! Пурга… Решаемся переждать, так как выбора всё равно нет. Заносы вокруг растут со всех сторон и разной скоростью. Стоит ветру немного зацепиться за что-либо, и вот маленький сугроб! Пурга пляшет везде, направление и попытки сбить с ног принимает сразу и сбоку, и снизу, и сверху. Круговерть снега завораживает, и если бы не обжигающие прикосновения, то можно было бы замереть и медитировать, рассматривая отдельные снежинки, то пролетающие со скоростью более 100 км/ч, то вдруг ласково зависающие в воздухе.

Вваливаешься в машину, где уже живут пять человек, и с удивлением обнаруживаешь в кармане, застёгнутом на молнию, белую холодную субстанцию. Не можешь поверить, что это снег, но это именно он, мастерски проникающий во всё пространство. Что будет с техникой?! Мотоциклы начинают потихоньку глохнуть… завести не удаётся даже с кикстартера… У машин плавают обороты… Воздушные фильтры забиваются снегом… Прекращаем попытки бороться за мотоциклы, так как видимость превратилась в невидимость. Шагнув от машины на пару шагов, ты рискуешь не найти её… Найдут ли тебя? Маловероятно, скорее, только когда распогодится, а на это может потребоваться несколько дней, и хорошо, если не недель…Теперь и сон, и пищу, все желания нам заменило ожидание. За окном красиво воет пурга, её не видно, так как стёкла покрыты толстым слоем льда, в машине слышно неровное дыхание мотора и угрожающие завывания ветра в тундре… Нас шестеро. Не сказать, что нам очень комфортно, но в целом это лучше, чем осмотр окрестностей снаружи.

Стемнело. Не тающий снег на полу автомобиля, пар изо рта, шапки на головах, подсказывали нам, что температура внутри отличалась от наружной не в разы. Подогреватель мотора едва нагревал его до 40. За бортом –29 °С. Ветер более 120 км/ч.

Мы быстро усвоили правило – плохая память приводит к простудным заболеваниям, когда стали обнаруживать, что те, кто забыл надеть носки, шапку, рукавицы начинают кашлять и сопливить. Расслабляться нельзя!

Давление падало и рушило надежды на прекращение пурги. Прошло 12 часов с момента остановки. Кто-то молился, кто-то жалобно просил срочно звонить в МЧС, кто-то рассказывал истории, кто-то спал, кто-то погрузился в думы, дела были у всех, правда, не так чтоб срочные.

Совещаемся и звоним по спутнику в МЧС. Договариваемся о контрольном звонке через сутки.

Утро наступило, но принесло только временное послабление ветра, видимость улучшилась. То же утро открыло нам колонну «Уралов», пришедшую вечером за нами.

Теперь у нас целый город! В колонне есть «Трикол», такой вездеход на больших колёсах. Там начальник колонны. Просим аудиенции и договариваемся о помощи.

Нам обещают нас не бросить и, в крайнем случае, взять на буксир. Хорошие новости! Очень порадовала история, почему колонна в метель выдвинулась из Полярного. Сначала они решили ночевать, так как дорога заметалась, метель усиливалась, прогноз не утешал. Но начальство на земле, где-то там, уверенно рассказало, что колонна мотоциклистов ушла и легко прошла перевал… Я-то сразу догадался, что это были не мы, мы-то застряли, но тогда кто? Сергей, начальник колонны, с улыбкой качает головой: «Ладно вы, ладно начальство, но я-то зачем попёрся за вами в такую погоду?».

Солярка на исходе… Но мы не одни, и люди, работающие на Севере, широки своей душой. Нам наливают около 100 литров дизеля бесплатно.

Кто-то приносит воды. Нам не погибнуть! Спасибо, парни!

На третьи сутки посветлело. Ветер стих и вдруг пролетела птица! Всё, можно двигаться! Как? Кому?

Оба «УАЗика» погребены под снегом. Не только снаружи, но и внутри, и под капотом, где вообще просто снежный ком!

Мотоциклы, в зависимости от постановки, либо занесены, либо скрыты под снегом. Из-под моего выдуло снег примерно на 50 см и теперь он стоит, а вернее, висит на столбиках из снега.

Наши джиперы спокойно и без суеты начинают колдовать над «УАЗами». Паяльные лампы, гофры от выхлопной системы «КамАЗа», всё сойдёт для обогрева.

Мы занимаемся мотоциклами. Похоже, что все реанимировать не удастся… Печалька-печалька. Ждём результатов разведки. Возвращается вездеход. Мы закрепляемся каждый за отдельной машиной. Колонна начинает бить зимник. Заносов много, скорость передвижения – около 0,5 км в час. Это, скорее, топтание на месте и упражнения с лопатой. Даже не все «Уралы» способны самостоятельно двигаться в глубоком снегу.

Хозяйка, так называют бортовой трёхосный «Урал», со всеми блокировками с трудом бьёт дорогу первой, зачастую ей приходится топтаться на месте, избегая пробуксовки. Удивляло, что CB станции в машинах работают на каких-то своих каналах, которые нашими CB совершенно не принимаются. И нам тяжело.

Через полдня остановка. Метель опять усиливается, дороги просто не видно. Пытаемся правильно расставить машины, наученные предыдущим опытом.

Ещё одна ночёвка в тундре. Пятые сутки в поле. Пять суток с немытой головой. Пять суток в одном термобелье. Пять суток в не стираных носках. Пять суток, не снимая обуви… Сколько ещё?! Говорят, что Амундсен не снимал своё белье 11 месяцев, так что у нас есть ещё время.

Снег на полу машины, попадающий при открывании дверей, не тает...

Но поутру все чистят зубы и умывают лицо снегом! Мы, конечно, в дальнем походе, но ничто человеческое нам не чуждо…

Появились названия друг друга – Капитан Арктика, Мамин Сибиряк, Папин Tундровик… Прекрасно слаженная команда поддерживала сама себя превосходно. Было страшно – факт, но чувство безысходности и «всё пропало!» отсутствовало.

Шутки в эфире, раздел последнего сникерса на 12 (!) частей, отказ от водки, сон в обнимку, что ещё может так сблизить и поддержать друзей?

Надо валить! Снег цепляет «Уралы» за бампера, глотает колёса… «Урал», висящий на мостах, не самая простая задача для мотопутешественников, но наши волшебные лопаты и упорство творят чудеса.

Теперь пейзаж изменился, всё меньше гор и всё чаще мы пересекаем речки, ручьи. По-прежнему дорогу приходится лопатить и пробивать. Но мы приближаемся к обсыпке, дороге вдоль Трубы.

Нам попадаются брошенные автомобили, иногда новёхонькие «КамАЗы», но чаще сгоревшие, так народ исполняет русскую народную песнь «Так не доставайся ты никому!».

Когда понимают, что машину не освободить из плена, а через 10–20 дней это просто бессмысленно и очень дорого. Машина вымерзает навсегда. Это Арктика.

Затемно встречаем вездеход МЧС с прицепом, всё-таки не поверили, что выберемся, и выслали его нам навстречу. Спасибо!

А вот и шлагбаум, выезд с зимника. До Воркуты 15 км. По дороге. По дороге!

Нас встречают милые крошки из администрации Воркуты и Сергей, единственный эндурист на Воркуту! С ними Андрей, приехавший на XR-е, одиночке, из Ухты.

Нас ждут уже четыре часа! Мы в Воркуте! Нас заселяют в спортивный комплекс, мотоциклы Сергей ставит в гараж, автомобили в бокс администрации.

Тут-то мы и узнаём, что пурга, которая нас держала в объятиях неделю, такой силы и объёма, случилась впервые за 24 года! Тогда рыжковская пурга, как назвали её в народе, изменила отношение государства к трудностям народoнаселения Севера. Может быть, и сейчас?!

Мороз за –30 °С и ветер более 140 км/ч, природная аномалия! Нам повезло, что нам помогали такие люди, и Север был к нам благосклонно настроен. А теперь баня! Бельё! Кровать…

Мы первые мотоциклисты в Воркуте, которые добрались сюда на мотоциклах, да ещё и зимой!

Воркута – город на самом севере республики Коми, находящийся за полярным кругом, на 67 параллели, в Арктике. Вокруг Воркуты уютно расположились огромные безжизненные пространства и приветливая субарктическая тундра. Снег лежит не менее восьми месяцев в году, с Северного Ледовитого океана, находящегося всего в 140 км от города, дует приятный, сильно бодрящий бриз, вокруг – тысячи километров уютной тундры. Летом изредка солнце прячется за горизонт, но довольно быстро выпрыгивает на небо. Хотя это не позволяет загорать круглосуточно, а вот зимой – полный друг молодёжи (темнота) с обеда и до восьми утра.

Администрация устраивает нам экскурсию в музей шахтёрской славы (ныне «Северстали»), обзорную по окрестностям Воркуты (Воркутинское кольцо) и на место дóбычи угля, на разрез «Юньягинский», первое в мире предприятие, добывающее уголь в условиях Крайнего Севера, Арктики.

С нами парни из мотоклуба «Полярные волки». Они выделили нам квартиру, показывают окрестности, решают вопросы по транспорту и даже еде. Наши люди везде! Даже в Воркуте, а ведь как-никак столица мира!

Ну вот мы наконец-то собрались на берег Северного Ледовитого океана, если быть точнее, то на берег Карского моря, а если ещё точнее, то на берег Бaйдарацкой губы.

Погода благоприятствует. Мороз и солнце. МЧС немного помялось, но выпустило нас за шлагбаум зимника, он, правда, контролируется «Газпромом», но и МЧС, и администрация, и полиция, и ФСБ, и пограничники имеют на него влияние и активно этим пользуются.

Зимником теперь в нашем понимании эта дорога является очень условно, хорошая обсыпка, укатанный снег, чувствуется, что движение здесь достаточно активно.

Ветер выдувает снег, оголяя наст и запуская ручейки снега. Если прищурить глаза, то кажется, что белая река несёт свои слегка вспененные волны. Снег искрится и завораживает.

Много рек и, соответственно, мостов, причём мосты капитальные, похоже, Бованенково стоит того, если здесь так серьёзно взялись за дорогу к океану.

Голубые реки, нет, не реки, а лёд. Ветер оголил эти яркие краски тундры и превратил дорогу в путешествие по изумрудным тропинкам сказки.

Ветер усиливается, но небо чисто и прозрачно. Теперь взгляд упирается в гряду Полярного Урала! Заснеженные горы! И вот перед нашим взором Константинов Камень!

Громадина, возвышающаяся над тундрой, выглядит словно приличная грудь сногсшибательной блондинки. Но на самом деле, когда ваш взгляд наконец-то после многокилометрового пустыря цепляется за огромный белоснежный ком, то представление о величие тундры только усиливается, если гора высотой около 500 метров выглядит холмом, величественным, но холмом. Но это только издалека! Стоит приблизиться, и поражаешься размеру шутки природы, набросавшей гор посреди тундры. Величие. Спокойствие. Красота. Где-то рядом бродит Нирвана…

Кругом много техники. Грузовики возят песок, трактора снуют, приводя дорогу в порядок. Всё вдоль Трубы. А вот вагоночный город, вернее, вахтовый городок. Больше сотни вагончиков, магазин, центральная площадь, спутниковые тарелки, дизеля. Люди активно заселяют, правда, временно, Север. Мороз ниже 30, в вагончик, используемый как магазин, входит человек в тапочках и в футболке… Наверное, живёт рядом. До ближайшего жилья несколько сотен метров. Что там гвозди, рельсы бы делать из этих людей!

Переезжаемые реки полны снега и им же текут, по-настоящему, большими волнами снег перемещается по руслам. Красиво! Фанерный указатель на Хальмер-Ю. Дорога заметена основательно. Не в этот раз…

Ветер усиливается. Видимость снижается. Похоже на знакомые симптомы метели. Всего 190 км от Воркуты, всего 20 км от солнца, и за три часа всё стало белым. И верх, и низ, и бок.

Сомневаемся, может, стоит вернуться назад, так и не увидев океан?! Но до посёлка около 90 км, до берега, где, по слухам, есть тоже посёлок – 40 км. Только вперёд!

Но как?! И тут два «КамАЗа» крадутся мимо нас, мы за ними! Дистанция три метра, иначе потеряемся! Скорость – около 20 км/ч. Что и как там видят водители, нас не интересует пока.

Сами мы точно останемся в тундре, без шансов. Так, в пурге, мы проникаем на территорию закрытого вахтового посёлка. Думая, что заблудились, возвращаемся назад 1,5 км, понимаем, что зря, видимости нет совсем! Назад к людям! Едем по ТРЕКУ! Ещё раз, повторяю, по треку! В том смысле, что смотришь на навигатор при максимальном приближении и рулишь по синенькой полоске на экране! Видимость вперёд – один (!) метр, и в бок, где обочина, если промахнёмся, то шансов выбраться не будет! 1500 метров, без видимости, при морозе –35 °С не пройти…

Кому-то ещё было мало экстрима?! Но вот мы опять на территории посёлка, большого посёлка. ЗАС Ярегская. Очень похожего на очередной горнолыжный курорт, все в лыжных очках, все пять человек, которые вежливо общаются с нами, представившись службой безопасности. Бдят. Очень. Провожают в штаб, к начальнику. Сильно удивляются, что у нас нет бумаг, что мы участники экспедиции. «Может быть, удостоверение какое? – вкрадчиво интересуются. – Или хотя бы пропуск на объект “Газпрома”?». «Нет, вот есть шлем, мотоцикл, наклейка, брелок, усы, лапы, хвост (спереди) в конце концов!»

Комендант и начальник радостно сообщают нам, что не бросят и пристроят на ночь, ведь пурга! Охрана просит убрать технику за территорию городка! Пять часов ожидания, согласования, десяток звонков другу в Москве по спутниковому телефону, и мы допущены в вахтовый жилой вагончик. Утро встречает просветлением и надеждой на путешествию к океану. Выдвигаемся к нему пешком. До кромки воды 1300 метров. Наст держит отлично. Навигатор показывает, что мы нa воде! Ещё несколько десятков метров, и вот мы на поверхности вод Карского моря, части Северного Ледовитого океана! Это южный берег Северного Ледовитого! Мы это сделали! Ура!

Сам океан дорисовывает наша фантазия, из-за дымки мы видим белую поверхность, уходящую в другую белую поверхность, покрывающую первую сверху.

Но есть ощущение могучего, сурового, огромного океана. Мы в числе тех немногих, кто стоял на его берегу. Мы на сухопутном краю нашей огромной страны! Сильно вдохновлённые полученными впечатлениями возвращаемся в посёлок. Завариваем чай изо льда океана… Нирвана…

Ещё один день в посёлке. К вечеру мы собираемся, из посёлка идёт колонна в сторону Воркуты. Мы с ней.

Так мы и вернулись опять в Воркуту. Теперь только дорога домой!

P . S . Я не могу не поблагодарить всех тех, кто сделал нашу экспедицию возможной!

Администрации МО Надым, Салехард, Воркута, Лабытнанги, Сыктывкар, Новый Уренгой, AO «Газпром добыча Уренгой», членов надымского джип-клуб «Кедр», филиал Русского географического общества Ямало-Ненецкого АО, Союз ветеранов ФСБ г. Тюмень, мотоклуб «Полярные волки» (Воркута), мотоклуб «Орден Преображения» (Киров), водителей колонн «Строй Газ консалтинг-Север», МЧС России, Сергея Скляра (Воркута), «Северсталь», Лен из администрации Воркуты, Всероссийское общество охраны природы (С.-Петербург).